Литературная карта
Карта сайта На главную Обратная связь

Дьяков Д. С. Другой мир : к столетию воронежского писателя Валентина Ющенко

Читать Валентина Ющенко сегодня сложно. Поначалу то
проваливаешься в вязкий, сыромятный текст диалогов, то спотыка-
ешься о корягу унылой партийной пропаганды: словно идёшь по боло-
тистой местности. Но вместе с тем чтение его прозы полезно: оно
даёт опыт иного – мира, течения, жизни. Со временем это иное всё
труднее опознаётся нами как своё, однако оно никуда не исчезает и
всё ещё просматривается в мутной глубине прошлого.

    От современного читателя тексты Ющенко отстоят на дистанцию даже большую, чем классическая литература XIX века. Главная причина в том, что классика имеет высочайшую степень открытости миру. Ющенко же – писатель кастовый, представляющий закрытое со всех сторон советское общество, с мрачным ощущением, что вокруг тебя – сплошные предатели, заговорщики, враги… Такие авторы, как правило, отказывались от задач русской литературы, где главенствовало сострадание, подменив их классовой карой для инакомыслящих. И Ющенко в этом смысле не исключение.
    Его первая книжечка «Встречи» состояла из шести новелл, воспевающих «освободительный» поход Красной Армией в Польшу. В сентябре 1939 года в эту страну с двух сторон вошли немецкие и советские войска, и началась Вторая мировая война. Книжка Ющенко о совместной советско-немецкой операции вышла в Воронеже за несколько недель до того, как бывший союзник Сталина Гитлер напал на Советский Союз. Эти рассказы уникальны как документ эпохи и, рискну утверждать, актуальны – особенно для тех, кто уверен, что Россия рано или поздно вернёт себе имперский статус.
    «Дорога была разворочена гусеницами танков; можно было догадываться, что они шли здесь развёрнутым фронтом, сметая преграды. Ещё не успели пройти санитарные повозки, и у придорожья виднелись одинокие трупы» («Башмак»). «После вступления Красной Армии в Белосток, митинги проходили ежедневно и даже по несколько раз в день. Ораторы вспоминали о пережитых страданиях, о панском произволе; люди впервые говорили о сгинувшем времени полным голосом» («Седые волосы»). «Пан полковник поиграл темляком сабли, уставился злыми глазами на деда Остапа. «Кто тебя, пся крев, заставлял песни петь?.. – стучал пан полковник звонкой саблей. – Кто? Говори!..» Дед Остап видел длинные тараканьи усы полковника и не понимал, какого ответа от него ждёт ясновельможный пан. Разорванным подолом рубахи дед смахнул с лица выступивший холодный пот» («Песня»). «Зыков всматривался в лица прохожих… Вспоминались прежние российские окраины, – лохмотья, обречённость… Стариной веяло от вывесок, от мусорных ящиков, от забытых, затерявшихся в памяти слов – «помещик», «жандарм», «боярин» («Добротное вино»)…
    Конечно, это сугубая пропаганда. Однако некую важную правду Ющенко в той своей книжке сказал. Дело в том, что все эти многочисленные персонажи с завоёванных территорий в его рассказах непременно мучаются, надсаживаются, всё у них в жизни выходит как-то криво и боком, и получается, что единственный способ вынести эту жизнь для них – разделить её с пришедшими освободителями. В советской критике того периода это называлось пропагандой идей коммунистического интернационала, но к этим идеям рассказы Ющенко не имеют никакого отношения. Просто в них изображён ад жизни в несвободной стране, единственное спасение от которого – подчиниться сильному и раствориться в массе.
«Человеку с седыми волосами отказывали в работе, – рассказывает один из героев Ющенко. – Хозяева говорили: «Ты стар». Не верили, что я могу ещё работать. Что мне оставалось делать? Я выкрасил волосы… ».
    Вообще проза Валентина Ющенко изобилует натурализмом. Два его главных произведения – романы «Всегда с тобою» (1954) и «Вечный огонь» (1962) – во многом состоят из увиденного писателем в жизни и перенесённого оттуда на страницы живьём, без изменений. И здесь самое время упомянуть об одном факте из биографии писателя, о котором сам он рассказывал так: «В обкомовском штабе партии, мы, группа будущих чекистов, получили партийный наказ для работы в армейских органах государственной безопасности. 43 человека нас было, членов партии и комсомольцев; это и коммунист-рабочий Василий Иванович Булгаков, и железнодорожник Борис Кириллович Шепелев, и журналисты Александр Герасимович Поздняков, Фёдор Сергеевич Волохов, и артист театра Пётр Степанович Рязанцев, и многие другие воронежцы. Наша воронежская группа стала потом пополнением особого отдела «Смерш» будущей знаменитой 18-й армии, где впоследствии начальником политотдела был полковник Л. И. Брежнев».
    Этот эпизод из биографии писателя во многом объясняет отсутствие в произведениях Ющенко сюжета как такового: обычно сотрудники спецслужб разрабатывают несколько линий одновременно, соединяя их затем в единую войсковую операцию.
    Нет сюжета и в романе «Всегда с тобою». Вместо него – своеобразный эмоциональный отчёт о действиях советской военной администрации в послевоенной Германии. Советская оккупационная зона была в этой стране с 1945 и до момента образования ГДР в 1949 году (об учреждении Германской Демократической Республики мы узнаём в самом конце романа), и всё это время там служил офицер особого отдела Валентин Ющенко. Вернувшись на родину, он написал книгу о противостоянии советских и англо-американских военных и спецслужб в борьбе за немецкую трофейную территорию.
    Роман получился публицистичным. Автор постоянно даёт оценку происходящим событиям, комментирует их, вставляет в текст подлинные документы, воззвания, статьи из газет. В основе произведения – судьбы двух семей: советского подполковника Батышева, у которого фашисты угнали в неволю жену и двух дочерей, и немецкого рабочего Макса Кольбера, у которого на войне погибли два старших сына, а третий сын и дочь стали правоверными нацистами. Эти две сюжетные линии, переплетаясь, переносят читателя то в советскую комендатуру, где он видит повседневную жизнь советских воинов, знакомится со многими солдатами и офицерами, то на завод, где работает Кольбер, то в дом, где он живёт…
Зона военной администрации, несчастный кусок земли, который должен по идее служить метафорой Победы, на самом деле приносит беду всем, кто там обитает: кого-то арестовывают, кого-то убивают, на кого-то клевещут в газетах… «Живём в одной стране, а нас думают сделать чужими… Страну разорвали на две части», – сокрушается одна из героинь романа, уборщица Марта Гюннер. А поскольку разорванная страна – недвусмысленная метафора Победы, то всё, в общем, понятно: победить по частям – нельзя. Равно как и построить счастье в одной отдельно взятой зоне. Получится не-что декларативное, плоское и напыщенное, как слова, которыми зачастую говорит Батышев: «У на-рода растет самосознание. В восточной зоне немецкий народ заложил фундамент восстановления единства своего миролюбивого государства. После военной катастрофы, испытанной немецкой наци-ей, мирные труженики борются за дружбу со всеми народами, во главе этой борьбы стоит Социалистическая единая партия, рабочий класс…».
    Второй роман Ющенко «Вечный огонь» ещё более публицистичен. В нём даже не изменены имена и фамилии многих героев. Это роман о подпольщиках, действовавших в родных для писателя шахтёрских местах Придонья (Ющенко родом из городка Шахты Ростовской области). Здесь в тексте тоже – масса документов: немецкие листовки, приказы, газеты, которые гитлеровцы выпускали на оккупированной ими территории. Структурно роман очень похож на «Молодую гвардию» Фадеева. Там шахтеры взрывают шахты и уходят за Дон. Здесь они делают то же самое. Там немцы, отрезав переправу, не позволили уйти некоторым героям романа. Подобная же ситуация возникает и у Ющенко. Персонажи обеих книг возвращаются назад и начинают вести подпольную борьбу и, в конце концов, многие из них героически гибнут. Самого Ющенко подобная схожесть не смущала. Он объяснял её просто: так было на самом деле…
    Насколько выполнили свою задачу его произведения?.. Знаете, есть только один рецепт качественной агитлитературы: ты должен хотеть жить в мире, который рисуешь в качестве положительного образца, и верить в собственные слова.
    Валентин Ющенко, похоже, в то, что писал – верил. Может быть, потому что служил в органах или был не такой умный, как те, кто держал фигу в кармане, но, скорее, он сам думал так, как многие его персонажи. Благодаря этому, по его произведениям теперь наглядно можно проследить этапы перерождения советского проекта – от раннего интернационализма к позднему синдрому осаждённой крепости, рецидивы которого всё чаще и чаще начали проявляться и в наше время.

Время культуры. 2014. Янв. (№ 34). С. 16.