Василий Белокрылов (Южанинов Леонид Фёдорович)
(Южанинов, Л. Ф. Василий Белокрылов // У обрыва : роман, повести, рассказы, эссе / Л. Ф. Люфанов. – Воронеж, 2007. – С. 693-694).
Волею Божией тихо скончался и почил на скромном сельском кладбище верный сын России, ревнитель русской словесности, писатель Василий Алексеевич Белокрылов.
С Василием Белокрыловым меня познакомил поэт Александр Лисняк. И с тех пор между нами установились тёплые отношения. Была и переписка, нерегулярная, а от случая к случаю. Бывая в Воронеже, я старался встречаться с ним, неоднократно бывал у него дома.
Какой-то неизъяснимый поток теплоты и доброты исходил от него, и это притягивало. Я встретил его в трудное время, когда его творческая судьба катилась вниз, когда перестроечные вихри безжалостно ломали литературный мир. Но он всегда был полон энергии, оптимизма, не жаловался на злодейку-судьбу, хотя горечь неудовлетворённости замечалась.
Он никого не ругал, не переходил на личности, к жизни относился философски и, по моему мнению, в этом большую роль играла почитаемая им Православная вера. «Я казак! Донской!» – говорил Василий и в подтверждение этого крестился пяткой правой ноги. Я с изумлением смотрел на него, увальня с виду, сидящего на стуле и выделывавшего правой ногой невиданное, не всякому акробату подвластное, упражнение – осенение крестным знамением. «Казак, – улыбаясь, говорил Василий, – если он настоящий казак, должен уметь креститься пяткой!»
Он много и интересно рассказывал о литературной жизни, о своих встречах с Константином Симоновым, всегда с любовью отзывался о нём, о других известных писателях. Читал он и мои рукописи. Его отзывы были правдивы и бескомпромисны, в них всегда можно было почерпнуть много ценного для творчества.
Последняя встреча с ним оставила у меня тягостное впечатление. Он лежал на полу отведённого ему угла в своей квартире, всеми забытый и покинутый. Больной и убитый горем! Он почти не мог говорить. Когда прощались, в единственном глазу Василия стояла такая неимоверная тоска, что мне показалось, он увеличился вдвое и кричал…, кричал нестерпимо больно. Я ушёл, глотая слёзы.
Известный писатель, гордость Черноземья, обласканный самим Константином Симоновым, умер в забвении на родной земле, в селе Дерезовка – на Дону Верхнемамонского района.
Лишь донские ветры да степной ковыль пели ему прощальную песнь.